— Я так и подумал, что с вами что-то случилось, когда я вернулся и не застал ни вас, ни легковой машины около фургона. — Рассказал мне Саша на утро. — Ты был очень сильно пьян, Эд. Вот видишь, как опасно пить много водки с сибирскими мужиками.
— Да, мы вчера все немного подурили. — Подключился к обсуждению Дима. — Я услышал, как от озера вечером ехал автомобиль, мы должны были обязательно проверить его.
— Какой автомобиль? Что ты придумываешь? Я был самый трезвый из вас, я помню, что мы просто поехали кататься на лед, — попытался я внести ясность. Но ясность никому этим утром не была нужна.
Ваня только усмехнулся, глядя на мой запал. На контрасте со вчерашним угрюмым поведением, сегодня он был очень приветлив со мной и много шутил. Я и не думал, что в таком суровом парне может скрываться столько искрометного юмора и добродушия.
— Ладно, мужики, давайте завтракать, — скомандовал Дима, — Эд, поторопись, я еду в Северобайкальск, могу тебя отвезти.
— Советую вам принять для опохмелки в дорогу по паре рюмок. — Наставительно заметил Саша, и продолжил, уже обращаясь ко мне. — Эд, не берите пример с некоторых наших мужиков, и никогда не выпивайте много утром, чтобы похмелиться. Так и начинается всегда следующая пьянка, и это может продолжаться без остановки. У нас тех, кто похмеляется утром алкоголем, считают алкоголиками. Нормальный мужик должен переболеть это состояние без выпивки.
Мы все сделали, как нам посоветовал Саша. За завтраком я понял, насколько вчера эти парни стеснялись моего присутствия и вынуждены были «фильтровать базар», говорить не так, как они привыкли между собой. Сегодня они говорили уже, не стесняясь моего присутствия — то есть, они говорили одними матерными словами. Поэтому я абсолютно ничего не понимал из того, что они обсуждали между собой. Вдобавок у меня трещала голова и были абсолютно мокрые ботинки на ногах. После завтрака мы обнялись на прощанье с Сашей и Иваном, и мы с Димой отправились на Ладе в Северобайкальск.
Когда мы приехали в город, я первым делом купил Галине большой букет роз. Она так расчувствовалась и застеснялась, что даже театрально поклонилась мне, принимая цветы. Я понял — в ее жизни такое происходит не часто. Галина приготовила мне в дорогу большой пакет с домашними пирогами и питьевой водой. Но, самое главное, она дала мне с собой сухие сандалии, поскольку мои боты были абсолютно мокрыми после вчерашних приключений на озере. Я хотел ей дать деньги за эти сандалии, мне было неловко, что я ввожу Галину в расходы из-за моих проблем. Но эта гордая сибирячка даже обиделась слегка, ни о каких деньгах она и слышать не желала.
— А где твой приятель Юра? — спросил я у Галины. — Я хотел бы с ним попрощаться тоже.
— А, не переживай, я его оставила дома. Он сейчас не в том состоянии, чтобы ездить по городу, он же пьет уже вторую неделю, и в поезде это было так, продолжение начатого. И когда ты уехал к Байкалу, он продолжал пить. Словом, не заморачивайся, это не твоя забота, он едва ли уже помнит тебя.
Я уже достаточно прожил в России, чтобы понимать, что она имеет в виду. Но я не думаю, что эти парни из рыбной полиции, с которыми я подружился у озера — Дима, Саша и Иван — настолько были пьяны, чтобы забыть наше знакомство. Я думаю, они не забыли, они другие сибиряки, мне так кажется.
Галина проводила меня до самого вагона поезда на вокзале. У двери вагона она ласково попросила проводницу, чтобы та берегла меня на пути в Москву. Она знала, что я собираюсь потом заехать в Бурятию, в Таксимо. И поэтому попросила меня обязательно ей позвонить, и сообщить, что я добрался успешно, и чтобы я обязательно оделся теплее — там еще очень холодно. Честно говоря, я уже сомневался в том, что хочу в Таксимо, мне бы сейчас очень кстати оказался уже жаркий Крым, недельный отдых в береговое, позагорать под майским южным солнцем на песке. Впрочем, у меня такой характер — я еду туда, где мне интереснее, а не теплее. В Крым никогда не поздно попасть.
— Да, этого парня придется беречь, он в таком состоянии… Ты хоть в дверь сможешь попасть без моей помощи? — Насмешливый тон проводницы прервал мою минутную слабость.
— Конечно! Я всегда попаду в дверь вагона, — сказал я, и действительно вошел в вагон. Прощай, Северобайкальск!
Комментарии