Этим летом я все же осуществил свою мечту — прокатиться по Серо-Западу России на велосипеде, которая мне снилась однажды зимой, когда я пытался согреться в одной из архангельских гостиниц. На улице был мороз 40 градусов, и мои мечты тогда представлялись мне наивными, мне казалось, что в этом крае никогда не может быть тепло. И вот этим летом я начал свой маршрут в сторону Карелии именно из Архангельска, и именно на велосипеде (иногда отдыхая и сокращая путь на местных автобусах).
Летняя Архангельская губерния не идет ни в какое сравнение с зимней — жара достигала тридцати градусов, в сочетании с высокой влажностью духота стояла убийственная, повсюду росли огромные благоухающие нарциссы, было такое впечатление, что попал в какое-то экваториальное государство. Но одна существенная разница была — москиты джунглей просто жалкие комаришки по сравнению с мошкой и огромными комарами Архангельской губернии. И их было столько, что проведя рукой по коже, возникает ощущение, будто она сходит с тела вместе раздавленными телами комаров и моей кровью.
И теперь я понимаю, что на русском севере райская красота природы в полной мере компенсируется абсолютно адскими условиями существования среди полчищ кровососущих летающих насекомых. Новостной портал Архангельска вам сообщает, что в области температура плюс 25 градусов, но нужно знать этот край хорошо, чтобы понять, что 25 надо умножить на влажность и возвести в степень количества комаров, обильно плодящихся в таких условиях. Я ощутил это в полной мере, когда въехал на лесной участок дороги от Няндома до Каргополя, который, хоть и был поднят слегка над почвой, асфальтирован, но дорожное полотно напрочь разбито и местами ничуть не лучше проселочной дороги. И всему причиной пролетающие на большой скоростью с интервалом в 3-5 минут огромные груженые кругляком японские лесовозы. С какого-то момента я научился заранее слышать их приближающийся звук и сходить с дороги, если рядом была большая лужа — так я хотя бы оставался относительно чистым в пути.
Во все остальное время скрип спиц и велосипедной цепи нисколько не заглушал обычных лесных звуков — стук дятлов, кукушечьи монотонные ку-ку, крики других птиц, скрип стволов деревьев и жужжанье большого количества комаров и жуков. Ехать можно на велосипеде, но приходится часто использовать крем от насекомых, который очень быстро стекает с потом, и требуется наносить его каждый час снова. И еще в такой духоте очень быстро заканчивается запас питьевой воды. Именно с целью пополнить запас воды, я свернул с трассы на Каргополь, чтобы заехать в небольшую деревушку к колодцу, но меня постигла неудача — деревня была давно покинута жителями и в обоих колодцах среди заброшенных строений вода давно уже была не чище, чем та желтовато-зеленоватая жидкость, которая была в придорожных канавах или на болотах. Пить такую воду опасно, и я недовольный возвращался на трассу, когда встретил худощавого мужчину с удочкой, поднимавшегося к берегу озера от заброшенной деревни.
— Простите, вы не подскажете мне, есть ли поблизости магазин? Я еду на велосипеде в Каргополь и у меня закончилась питьевая вода — обратился я к мужчине.
— Нет, не знаю, я не местный — ответил он.
— Но может вы знаете здесь поблизости родник или еще другой источник, из которого можно пить воду?
— Я не знаю, но если ты сходишь до моей машины, я отолью тебе немного питьевой воды, которая у меня есть в бутыли, но она там стоит еще с весны.
— О, это было просто замечательно! — выбирать мне было не из чего, и великодушие этого человека оказалось спасительным для меня выходом из ситуации.
На прощанье мужчина наставительно мне напомнил, что в этой местности в принципе можно пить любую воду из водоемов, и даже из незагазованных болот. И этой водой нельзя отравиться. Только возникнет проблема адаптации желудка — день-другой диареи, а потом все придет в норму. В целом я был с ним согласен, но еще не готов был к такому приключению, как мучиться проблемами желудка. Во всяком случае, пока не добрался до ближайшей гостиницы и аптеки. Поэтому я поторопился добраться скорее до Каргополя.
Комментарии